Влажной сыростью стелется травяной ковер по кромке леса. В чаще, где ветви деревьев были переплетены достаточно плотно, трава росла чахлая и редкая, прерываясь на целые заросли там, где лучи небесного глаза проникали под густой полог. Но трава близ реки была особенной. Живая, наполненная сыростью, она приятно холодила лапы. Так и хотелось с щенячьим восторгом окунуться в это зелёное море и вдоволь покататься, впитать шкурой невероятный травяной аромат.
Нельзя.
Октава отряхнула сырую от водяной взвеси шкуру, стряхивая наваждение. У неё, у них, была чёткая цель, задача, поставленная главой. А значит Урд и её компаньонка расшибутся в лепешку, но выполнят задание. Цель, впрочем, была не проста и требовала не только привычной  ловкости и ума, но и силы. А значит нужно будет одевать маску. Чёрные губы растянулись в усмешке  от предвкушении горячей ароматной крови. Кажется Куцая ощутила её вкус на своём языке.

Травяное море оборвалось внезапно. Жесткая каменистая почва под лапами, пряный, почти удушливый запах медведей, хотя на глаза не попался еще ни один косолапый. Они будут здесь, будут обязательно, это вопрос времени.
Граница между рекой и землёй была чёткой, как линия горизонта, хотя и прерывистой, постоянно меняющейся. В бушующем потоке мелькала  темными спинами рыба. То, за чем медведи собираются иногда толпами. Место, где медведя в это время года можно встретить чаще всего. Урд ступила передними лапами в  поток. Сильная вода зло обрушила холод на ноги. Волчице пришлось впиться жёсткими когтями в сколькую поверхность камня, на который она поставила лапы, чтобы яростная вода не унесла её.
— Можно спуститься ниже, к порогам, но медведи на порогах редко ходят по-одному, — обратилась серолицая к Хвое. — Будем ждать, или поищем свежих следов?

Отредактировано Урд (2023-01-25 02:00:29)

Подпись автора

Hour after hour of sweet pleasure, pleasure After this I guarantee you'll never wanna leave Shut your eyes and think about what I'm about to do Sit back, relax, I'll take my time this loving's all for you (с) Jem - Come on Closer

GM-Них

Волчица наблюдала нехитрый, но самый рабочий способ маскировки, терпеливо ожидая ответа. Коротко кивнув после, Хвоя коротким движением оторвала передние лапы от земли, сделав весьма изящный полуоборот вокруг своей оси и продолжила движение уже в воздухе, обронив напоследок пару пуховых перьев.
Взлетала поначалу по-орлиному тяжело: после обращения некоторое время чувствовалась деревянная скованность в мышцах, а по телу разбегался волнами неприятный зуд. Это мелочи. Она знает: обратно будет паршивее.

Смольная фигура падальщика на мгновение мелькнула против солнца, криво, словно в самом первом полёте, извернувшись на первый круг. Но чем дольше летела птица, тем прямее становилась на крыло. Земля плавно отдалялась, сильные взмахи крыльев уносили крупную самку во владения своенравного Луфта. Нонче тот был благосклонен: ветер легонько играл с птицей, позволяя плавно рассекать воздух, паря над рекой. Лишь на несколько мгновений Хвоя позволила себе вдохнуть полной грудью, упиваясь полётом. В который раз уподобившись Шварджи, она наслаждалась мыслью о сродстве со своим тёмным богом. Воистину: плоть от плоти. Импотенты-фанатики о таком могли только мечтать.

Чуть западнее отправной точки зашевелились две массивные фигуры. Чернопёрая склонила голову набок, выпученным глазом оценивая пару. Медведица и её более солидный спутник, в лапах которых путался неуклюжий медвежонок.
— К-а-а-а-ррр! — ликующе исторгла скрипящим голосом птица, резко уходя вниз, к земле. Она не стала оборачиваться обратно для диалога с Урд, приземляясь ей на спину и удерживаясь жёстко скованными корявыми пальцами в шерсти спутницы.
— Трое их: самка, самец и детёныш, — отрывисто проговорила она, чуть наклонившись к уху и указав головой направление, — медведь — настоящий матёрый исполин, — птица переступила с лапки на лапку, нестабильно удерживаясь против движениий Урд. — Я попробую отвлечь его, раздразнив в образе птицы, и увести в твою сторону, — слегка напружинившись, самка ворона оторвалась от хребта волчицы и тяжёлыми взмахами стала набирать высоту.

Она держалась невысоко от земли, совсем скоро настигнув троицу. Медведи неторопливо ковыляли к реке в предвкушении скорой трапезы. Голодный зверь нервный. На это уповала Хвоя, задумывая свою опасную игру. Зловеще закружив над головами медведей, она громким карканьем привлекла незначительное внимание всех троих сразу. Но самец, идущий чуть в стороне, был единственно интересующей фигурой. Птица пролетала мимо бурого зверя, прихватывая клювом шкуру на спине, крупе и боках ближе к задним лапам, силясь вызвать раздражение и заставить погнаться за ней в попытке прогнать.

Подпись автора

My girl, my girl, where will you go? I'm going where the cold wind blows In the pines, in the pines Where the sun don't ever shine I would shiver the whole night through

— История Eweroun —

Когда Хвоя вскинулась в небо, оперившись, Урд лишь глянула светлыми глазами ей в след, усаживаясь, да попытавшись схватить одно перышко, планировавшее к земле. Ждать долго не пришлось, птица быстро вычислила направление, и Урд стремительной рысцой двинулась в ту сторону. Поэтому на ее спину ворон приземлился уже во время движения, неуклюже балансируя растопыренными крыльями.
Да, план был неплох, но озвучить свою мысль Урд не успела. Траурная птица уже улетела вперед. Оставалось лишь щелкнуть пастью в пустоту. Если бы Хвоя сделала вид, что ей больше интересен детеныш, шансов отбить самца был бы выше: медведица бы наверняка осталась защищать детеныша, а вот медведь двинулся бы выдавать оплеух наглому пернатому... Но то были лишь мысли. Пробираясь через заросли кустов, дабы не попасться на глаза раньше времени, Урд внимательно следила за происходящим. Вот, черная птица падает вниз, вот, медведь злится и действительно отрывается от группы, - Урд припала на брюхо и проползла еще несколько сантиметров навстречу. Вот, он вертится на месте, и темная тень в кустах стремительно переползает чуть ближе, к самому краю поляны. Вот, медведь грозно рычит, опускается на задние ноги, готовя лапы для удара. Вот ведь падаль. Стоял бы на всех четырех, можно было бы попробовать рвануть к заду, а так тяжелые лапы могут одним ударом прибить мелкую суку.
— Глаза, целься в глаза, — едва слышно прошептала Урд. Шансов, что Хвоя услышит, не было никаких, мысли материальны, а вдруг ее страстный полушепот возымеет действие?
Урд вновь переместилась, так, чтобы огромная туша перед ней загораживала медведицу с детенышем. Станет ли самка рисковать здоровьем малыша, чтобы помочь спутнику? Оставалось надеяться, что нет. Белесые глаза сверкнули разок, когда самка напряглась перед стремительным скачком. В тот момент, когда темное тело стремительной осой вынеслось из зарослей, на морду легла костяная маска, превращая Вестницу в чудовище.
Время будто бы замедлилось.  Волчица внимательно следила за лапами зверя, она была готова вцепиться в любую из них, раздробить кости, лишить его главного оружия, чтобы позже заняться самой слабой частью его тела. Пах был  самым незащищенным местом: мало меха, тонкая шкура, вспороть плоть, порвать артерии, заставить кровь вытечь из тела   - и все завершится в мгновение. Но пока у медведя есть лапы - задача становится трудно выполнимой.

Подпись автора

Hour after hour of sweet pleasure, pleasure After this I guarantee you'll never wanna leave Shut your eyes and think about what I'm about to do Sit back, relax, I'll take my time this loving's all for you (с) Jem - Come on Closer

Хвоя веселилась на кромке безумия, выписывая спонтанные фигуры вокруг своего исполина. Партнёр её хоть и был неуклюж, однако смертельно опасен, оттого игра, забравшая на кон жизнь, позволяла Сексте почувствовать себя живой, настоящей.

Их «danse macabre» продолжалась недолго: очень скоро на сцену стремительно ворвалась отчаянная Октава, до хруста сжав кости массивной пясти, и как будто мгновением позже из ниоткуда показался Примеро, коего в пылу адреналиновой пляски не успела заметить Чернопёрая. Работавшие за пределами доступных живым сил соратники заставили повиснувшую в воздухе птицу невольно восхититься аурой мощи, что ощущалась физически, словно воздух стал раскалённым, тяжёлым. Но нет времени попусту любоваться техничным хладнокровным убийством.

Секста тяжело взмахнула крыльями, вылетая навстречу оставшейся в стороне самке. Каждый взмах её крыльев теперь лязгом отдавал в голове, возвещая скорую кровавую скорбь. Так было положено ворону: падальщик всегда сопровождает смерть. Она медленно летела вперёд, глядя в глаза медведице.
— Ка-а-а-ррр! Прочь! Прочь! — душераздирающе каркал ворон, кружа над ней и детёнышем, пугая малыша хлопаньем крыльев и редкими, но ощутимыми ударами каменного клюва о нежную ещё детскую шкурку. Не забывала чернопёрая и о матери: чем ближе жался под её брюхо трясущийся медвежонок, тем дальше отступала птица, запугивая мать сверлением немигающих глаз.
«— Уходи, глупая. Спасай малыша,» — мысленно молила Хвоя. У Чернопёрых тоже были свои понятия чести, пусть порой извращённые. Она понимала: самцу не спастись, его выбрал Шварджи. Их не выбирал. Им просто не повезло оказаться рядом.
В случае попытки медведицы прийти на помощь спутнику, птица предпримет атаку в глаза.

Отредактировано Хвоя (2023-01-29 14:15:26)

Подпись автора

My girl, my girl, where will you go? I'm going where the cold wind blows In the pines, in the pines Where the sun don't ever shine I would shiver the whole night through

— История Eweroun —

Внезапно пахнуло запахом самца. По темно-кровавому росчерку в поле зрения она узнала кобеля. Старые знакомые. Если бы не костяная маска, губы волчицы бы изогнула корявая усмешка, но медвежья лапа в пасти мешала подобному действу. Сука лишь сильнее стиснула челюсть, кроша кости в мелкие осколки.
Появление Нихила и расстроило и обрадовало. Справиться с медведем теперь будет проще простого, но и помощи они не ждали. Да еще и от черноликого. Застарелое чувство заскребло где-то внутри, засвербило, требуя выплеска. Она должна быть лучше!
Посему, едва медведь рухнул оземь, волчица раззявила страшную пасть, выпуская искалеченную конечность и отскакивая в сторону. Исполин рухнул очень удачно, обнажая голый живот и пах. Однако как бы не манила артерия (один укус и красная жизнь покинет тело стремительной струей), волчица решила иначе.
Подскочив к брюху, сука попыталась вонзить зубы в брюхо медведя, чтобы вспороть тонкую кожу, обнажая сизые внутренности. Умирать косолапый, правда, будет сильно дольше, но зато рана окажется достаточно опасной, чтобы привести к смерти. Да, и будем откровенны, эмоции требовали выхода, а лучшим выходом была боль. Чужая боль.

Отредактировано Урд (2023-01-29 22:39:10)

Подпись автора

Hour after hour of sweet pleasure, pleasure After this I guarantee you'll never wanna leave Shut your eyes and think about what I'm about to do Sit back, relax, I'll take my time this loving's all for you (с) Jem - Come on Closer

Медведица почти не стала мешкать, уводя за собой дитя. Тем лучше. Чернопёрая ещё несколько мгновений висела в воздухе, бесстрастным взглядом провожая отчаянный зовущий плач инстинктивно убегающего за матерью медвежонка. Интересно, решат ли они мстить? Медведи редко живут парами. Вероятно, эти двое были привязаны друг к другу. Впрочем, никто не ведает будущего, кроме Великого Духа. Возможно, им ещё предстоит встретиться.

Медвежий рёв, полный болезненной боли и какого-то звериного отчаяния пронзил перепонки. Птица тяжело подняла и резко опустила крылья, поднимаясь и уходя на разворот. Никто не заслуживает долгих страданий. Необходимо заканчивать убийство.

Нихил короткими рывками тащил на себя медвежью лапу, и Хвоя видела, слышала, как рвётся грубая голая кожа на пальцах. Видела, подлетая, молящее страдание в глазах зверя, коему в брюхо нацелилась жестокая Урд. Дух его говорил за пределами ревущей сопротивляющейся оболочки, когда Секста посмотрела в его глаза. Чувствовал приближение чего-то страшнее смерти. За что рвут на части брата-охотника? Всего считанные минуты назад он мирно брёл к водоёму, сам теперь, словно в озере, лёжа в собственной крови.

Волчица обратилась прямо в полёте, тяжело приземлившись на лапы. Судорогой свело тело, морда собралась в мученическую гримасу. Нужно собраться. Превозмочь эту нелепую отвратительную боль. Согбенно простояв всего несколько мгновений, она рванула к медведю, блеснув влажным остриём зубов. Цель её была отвратительна и практична одновременно: метясь аккурат в мошонку, рвануть крупные сосуды семенников, что вызовет обильное кровотечение и новую волну ослепляющей, обезоруживающей боли. До бедренной артерии им так просто не добраться, дюже толста шкура. О шее пока не приходится говорить. Необходимо ослабить исполина, чтобы нанести смертельный удар.

Подпись автора

My girl, my girl, where will you go? I'm going where the cold wind blows In the pines, in the pines Where the sun don't ever shine I would shiver the whole night through

— История Eweroun —

Этот день был особенно прекрасен теперь. Солнце ласкало ржавую спину теплом, в пасть била теплая кровь, восхитительная, терпкая и солоноватая. Урд, дорвавшись до поддатливой плоти, более не останавливалась: маниакальная жажда внутри волчицы требовала погасить огонь, запылавший внутри ее тела, и только красная жизнь могла унять этот пожар. Красная жизнь вытекала из медведя, еще живого, стремительно и, кажется, ото всюду. Изувеченные, превратившиеся в месиво передние конечности (интересно, Отец не разозлится? Сможет ли послесмертие вернуть ему лапы?), искромсанная морда, которую терзал Примеро, брюхо, которое терзала она, Урд, и пах, к которому подкралась стремительная Хвоя.
Урд, не смотря на то, что была поглощена жертвой, хватая сизые петли кишечника и жадно терзая оные, тем не менее чутко следила за собратьями, да и за медведем. Не хватало еще в пылу горячки не заметить и попасть под горячую лапу. То, насколько стремительно Хвоя обернулась, как, не смотря на боль, легко подскочила и впилась в добычу, вызвало у Урд восхищение сестрой с фиалковым взором. Группа сработала слажено. Но грязно. Едва ли Отец будет доволен, ох едва ли...
Инстинктивно продолжая ЖРАТЬ, дабы утолить голод душевных терзаний, сероликая с упоением потрошила плоть медведя, буквально зарываясь мордой, всей головой в тело, стараясь не рвать излишне сильно наружную плоть. Утробное урчание, чавканье и хлюпанье сопровождало сей жутковатый процесс.

Подпись автора

Hour after hour of sweet pleasure, pleasure After this I guarantee you'll never wanna leave Shut your eyes and think about what I'm about to do Sit back, relax, I'll take my time this loving's all for you (с) Jem - Come on Closer

Великан проиграл. Натиск жестокой тройки нелегко выдержать, даже если ты гораздо больше. Впрочем, когда Отец поработает над ним, зверь будет представлять мощь, многкратно превосходящую волчью. Интересно, дарует ли Чернопёрый маску новой кукле?

Порвав крупные сосуды половых органов, волчица вскоре отступила, словно отреагировав на Нихила. На его заигрывающий жест ранее она могла найти отклик, но приступ дурноты, заглушенный моральным усилием после перевоплощения, подкатил снова, и сука едва успела отвернуться, когда желчь вперемешку со свежей медвежьей кровью плеснула на землю коротким резким спазмом. Поморщившись, Хвоя вытерла морду о лапу мёртвого медведя. Её слегка потряхивало, и волчица не понимала, последствия ли это оборота или...

Она отогнала мысль коротким тихим рыком, больше похожим на ворчание. Урд остервенело набивала утробу, единственно верным методом завершая акт убийства. Сова не присоединилась. Хотелось воды. Хотелось уйти из-под палящего солнца, забиться в свою холодную земляную келью и с упоением принять клеймо своего греха в тленном безделии.

— Мы останемся ждать? — тихо и отстранённо произнесла она, усаживаясь и шевеля лапой треснувшие остатки костяной маски Нихила. Даже взгляд потух. В движениях прослеживалась какая-то странная, еле уловимая нервозность.

Подпись автора

My girl, my girl, where will you go? I'm going where the cold wind blows In the pines, in the pines Where the sun don't ever shine I would shiver the whole night through

— История Eweroun —

Атеисты: Бескрайняя степь ===>

Змей бежал вперед настолько быстро, насколько позволяла скорость ведущего его к месту происшествия медвежонка. Не смотря на то, что волк говорил ему, чтобы тот не ходил далеко и лишь указал направление, детеныш продолжал упрямо бежать вперед, очевидно, ведомый сильным страхом за отца. Когда они начали приближаться к территориям близ реки, у которой случилось нападение, Змей сказал медвежонку, чтоб тот остановился.
— Стой. Дальше я сам найду. Иди к матери.
Найти нужное место уже не составило бы труда — легкий ветерок, дувший в его направлении, доносил до волка запах крови, притом, сильный и густой, что заставляло волноваться. Пробежав вперед, Змей оглянулся на детеныша, желая убедиться, что тот послушался его. Было странно, что Мота не последовала за ними, позволив детенышу отправиться в небезопасное место, откуда они только что в ужасе сбежали. Притом, сделала это, должно быть, понимая, что медвежонку  придется возвращаться одному. Еще хуже, увидев, как враги причиняют вред его отцу, или же, если будет драка, детеныш мог, сломя голову, броситься в самое пекло, не осознавая, что раз уж его папаша не смог ничего противопоставить тем волкам, ему, комочку меха, тут вообще делать нечего. Наверно, Мота была столь шокирована и напугана, что ей было ни до чего, даже материнский инстинкт, одно из самых сильных чувств, оказался заглушен ужасом или горечью. Понадеявшись, что медвежонок не будет делать глупостей и доберется назад в целости и сохранности, дымчатый волк помчался вперед.

По мере продвижения в сторону реки запах крови, смешанный с медвежьим, только усиливался, отчего разум неприятно кололи мысли о том, что помогать уже поздно. К тому же, нос улавливал еще что-то — странное, и, казалось бы, неуместное. «Запах падали?» Откуда ему было взяться — непонятно, учитывая, что Макут, если и умер, то явно недавно. Змей решил, что, должно быть, или где-то поблизости сдохло что-то большое, или медведи лакомились падалью, когда на них напали.   

На пути оказались небольшие заросли кустарника. Слыша за ними какой-то шум и чувствуя запахи крови и падали, что стали еще сильнее, волк перешел на шаг.  Звуков битвы не было слышно. Змей, стараясь держаться под прикрытием кустарников, крадучись двигался вперед, осторожно переставляя лапы. Широкие ступни касались поросшей густой травой почвы, не издавая шума. Привлекать к себе внимание было совершенно лишним, надо сначала оценить остановку, так как битва все равно кончена, в пользу той или иной стороны. Наконец, зверь подкрался к краю кустарников, за которым уже светлело открытое пространство. Его глазам предстала странная картина. Первое, на что упал взор — неподвижно лежащая туша медведя, горой возвышающаяся впереди. Одного взгляда на Макута было достаточно, чтобы понять, что он либо мертв, либо уже на грани этого — в любом случае, не жилец. Рядом с медведем находились трое волков. Подробное описание всех их Мота не дала, но одного из них узнать было легко. «Шерсть цвета крови, очень большой» — всплыли в мозгу слова медведицы. Ну, и костяные маски на мордах не оставляли сомнений — это те самые волки, что напали на медвежью семью. Только их, вроде, было двое и ворона? А сейчас их трое. Однако, одними этими существами - как понял Змей, именно теми самыми, о которых ходило так много жутких слухов, дело не ограничивалось. Вокруг Макута собиралась целая тусовка — он видел, как к первой тройке подтянулись еще четверо волков, с легкостью птиц перенесшихся через реку, и судя по гневным словам, недовольных действиями первых, на противоположном же берегу реки виднелось несколько львиц. Кто все эти звери, Змей понять пока не мог, но четверка, очевидно, принадлежала к Фанатикам — так могли делать только они. Видеть Фанатиков он раньше не видел, но слышал об их возможностях. Дымчатый решил пока не высовываться и посмотреть, что будет дальше — соплеменника все равно не спасти. Похоже, что назревал конфликт, и если собравшиеся подерут друг другу глотки — он будет совсем не против. Пользуясь случаем, Змей решил рассмотреть троицу, убившую медведя. На первый взгляд, в них не было ничего необычного, если не считать маски — волки как волки. Только запах падали, похоже, исходил именно от них.

Отредактировано Змей (2023-03-07 11:03:29)

Подпись автора

Но не надо рассказывать сказки
Про какие-то там чудеса
Все равно все окажутся в яме,
Хотя и тешат надежду на небеса
(с) Фактор Страха - Выше сил

Фанатики: Лес фей ===>
Туннель зелёного марева, испещрённого разноцветными всполохами, окружал перешедшую на нещадный бег Руту. Её нос уже чуял долгожданный запах речной воды, хотя до неё ещё было бежать и бежать. Её мысли неслись в такт лапам, стучавшим по земле.
«— Как ночь отступит перед светом восхода
как на смену морскому шторму приходит затишье...»
Раскрытая пасть жадно вдыхала хлестающие шкуру потоки воздуха, стук сердца тяжёлым эхом разносился по всему телу, в мускулах кипел огонь.
«— ...так и на смену моим сомнениям и страху придёт ясность ума.»
Рута ныряет под заваленный ствол дерева, её заносит в сторону, где шипастые заросли пытаются опутать её шерсть. Она оставляет голодным зарослям лишь несколько клоков шерсти и даже не замечает этого — пламя, бурлящее в каждой жиле, подавляло боль.
«— В этот мрачный час, когда птицы поют о страшной новой эпохе,
когда Брат Твой чернопёрый предаётся греху смертному,
я взгляну вверх и взмолюсь за Твоё благополучие.»
В зелёном полотне окружающего леса появляется светлая брешь, и прежде чем головой Рута осознала этот факт, её лапы уже вынесли её к берегу реки. Широко расставив лапы, она тяжёло тормозит и принимается озираться. Склокоченная шерсть и вываленный наружу язык с шумным дыханием придают ей взбалмошенный вид, но Руте было не до этого.
«— Пусть не ведая ноши Твоих крыльев,
пусть не понимая всей глубины Твоей горести...»
Её взгляд быстро фокусируется, тщательно изучая расклад ситуации: самыми первыми на глаза попались сёстры-львицы, которые перевозбуждённые от нетерпения нарезали круги на этом берегу. На другом Гхарт вместе с тремя братьями уже встали стеной перед убийцами.
Шум реки реки заглушает слова, но тон переговоров был далёк от дружелюбного.
«— ...я пошлю любовь свою дабы стала та ветром под Твоими крыльями.»
Их было трое, один лежал поверх поверженного медведя, больше похожего на бесформенное, кровавое пятно. Рута тревожно хмурится, от напряжения виляет её хвост. Факт того, что трое крупных волков сумели одолеть медведя, не являлся нереалистным для Руты. Что было сверхестественным, так это насколько невредимы они казались в сравнении с самым медведем, от чей стати осталось только имя. Выпущенные кишки, лапы изогнутые под неестественными углами, перебитая шея — воистину чудовищное достижение.
«— ...как Твоё милосердие уберегало меня от козней лукавых,
так пусть и моя вера убережёт Твой Святой Дух от дурных соблазнов.»
Рута вдруг замечает окрас одного из волков — багровый с тёмной головой —  и этот образ бередит дальние закоулки памяти. Будь она более спокойна, будь у неё больше времени, возможно она бы вспомнила кто он.
Как назло именно в этот момент, её тело успокаиваясь позволяет боли от задней лапы просочиться в голову. Рута прикрывает глаза и, склонив голову, тихо вдыхает, выравнивая дыхание. А затем резко, с силой выдыхает и раскрывает глаза. Она жёстко отстраняется от любых помех, внутренних и наружних, ибо ситуация накалена до предела и требовала от неё быстрого принятия решений. Убийцы не собирались отступать от трупа, но при этом они не торопились нападать будто мешкая.
«— Какие бы испытания не уготовило нам будущее...»
Рута поднимает глаза на одну из львиц, в них пламенем горела твёрдая решимость:
— Приготовься.
«— Какие бы потери не ждали нас за следующим поворотом...»
Рута сосредотачивает всю свою духовную силу, чтобы поднять соратницу над водой и быстро, аккуратно перенести её на другой берег, за спины Гхарта и остальных. Боль, головокружение, тошнота — всего этого Рута не боялась и потому не жалела себя, ведь главным приоритетом была сохранность сестры.
«— Я буду ждать возвращения зари с Твоим именем на устах.»

Отредактировано Рута (2023-03-10 23:40:36)

Подпись автора

Живущий под кровом Всевышнего
под сенью Всемогущего покоится,
говорит Господу:
«Прибежище моё и защита моя,
Бог мой, на Которого я уповаю!»
Он избавит тебя от сети ловца,
от гибельной язвы,
перьями Своими осенит тебя,
и под крыльями Его будешь безопасен;
щит и ограждение — истина Его.
Не убоишься ужасов в ночи,
стрелы, летящей днём,
язвы, ходящей во мраке,
заразы, опустошающей в полдень.

Из размышлений о паршивости своего состояния Хвою вывел странный запах, что донёс ветер со стороны речного потока. Коты и волки. Шерсть непроизвольно приподнялась над лопатками, когда сука лениво обернулась на зов обоняния.

Урд первой увидела приближающихся, выгодно возвышаясь над телом убитого зверя. Идут. Быстро же духи решили свесить чашу в противоположную сторону.
— Любопытная компания, — Сова зевнула, спокойно поднимаясь и медленно поворачиваясь навстречу. Только клочки шкуры не хотели опускаться обратно, нервно топорщась под острым углом к коже.
Кобели приближались первыми. Крупный самец, вестимо, предводитель, начал пламенную властную речь. Хвоя выслушала требование без толики сожаления на усталом лице. Ей хотелось пить. И немножечко блевать. Возможно, неплохо было бы повторить последовательность пару-тройку раз. После поспать, съев пару целебных корней, постаравшись при этом вновь не сорваться на стимулирующие сознание шляпки.

— Мы здесь, чтобы проводить убиенного в мир иной как велят традиции. Отойдите от тела!
Урд ответила словами, Нихил же словами не ограничился, моментально бросившись в атаку. Сука тяжело вздохнула: полудрёмная рефлексия в корнях древнего леса вновь откладывается на неопределённый срок.
— Увы, господа, — она неторопливо почесала лапой морду, когда из ниоткуда на ней стала нарастать метка силы в виде расколотого черепа, — наш жертвенный зверь покуда остаётся в здешней реальности на неопределённый срок, — слова её, спокойно и медленно произнесённые на фоне разразившейся резни напротив, звучали особенно мрачновато.

Покуда собрат рванул на местного папашу, Хвоя лёгким скачком отгородила второго чужака от атакованного соратника, обратив внимание кобеля на себя. Стала быстро кружить около, удерживая на месте.
— Почему ты так внимательно принюхиваешься? — движения её были отрывистые, резкие; она периодически припадала передними лапами в сторону самца, резко скручивая голову до неестественного хруста шеи, — Разве плох запах тлена, зверь? Запах Земли-матери? — мерный расслабленный тон её голоса резонировал с нервными взмахами приподнятого в напряжении хвоста, — Однажды ты тоже станешь так пахнуть, брат-охотник, — она на мгновение замедлилась, пристально глядя в глаза и снизив хрипловатый голос до полушёпота, — совсем скоро, если не передумаешь стоять на нашем пути, — Хвоя резко скакнула на него со змеиным шипением, намеренно промахнувшись, клацнув зубами в воздухе. Молниеносно оказалась с противоположной стороны и разразилась ведьминским хохотом. Безумная волна силы захлестнула сознание Сексты. Лень не такая уж нерасторопная, покуда метка Чёрного Ворона даёт силы прямиком их первозданной всеобъемлющей темноты.

Отредактировано Хвоя (2023-03-20 07:47:18)

Подпись автора

My girl, my girl, where will you go? I'm going where the cold wind blows In the pines, in the pines Where the sun don't ever shine I would shiver the whole night through

— История Eweroun —

GM-Них

Действия вокруг развивались стремительно. Вот они убили медведя. Вот из ниоткуда возникли тени ее прошлого. Вот они уже окружены. Вот Нихил бросается на одного из фанатиков, мгновенно подминая под себя...
Словно неясные тени в ее голове, события оркужали серолицую волчицу. Стремительные, но вместе с тем неправомерно медленные, душные. Почти распавшаяся маска вновь сомкнулась, надежно сокрыв морду от посторонних взоров и только светлые глаза взирали на мир с лёгким пренибрежением.
Только что троица черноперых убила медведя. настоящего исполина, короля леса. Убила безжалостно, быстро и без потерь со своей стороны. Убила жестоко, свирепо и без малейшего сожаления. Неужели кучка болванов всерьез рассчитывает  побороть их? Впрочем, с момента ее изгнания Фанатики мало изменились.
Урд продолжала стоять на туше, бдительно следя за соперниками, и собиралась метнуться на выручку Хвое, кою отшвырнули прочь - волчица была ослаблена превращением в ворона, а Нихил достаточно взрослый, самостоятельный мальчик, чтобы справиться с проблемами в одиночку. Но сделать Урд не успела ровным счетом ничего. Тяжелая туша и удушливый кошачий смрад ударили в волчицу, снося с массивного тела. Что ж, кошка тоже на лапах не удержалась, обрушиваясь всей своей тушей вместе с волчицей оземь. Урд не обратила никакого внимания ни на боль от столкновения со львицей, ни на удар от падения. Маска уже была на морде. Ярость и сила ее были безграничны. Два тела сплелись в падении, подобно любовникам, когда волчица раскрыла страшную пасть с двойным набором зубов: ее, и черепа-маски. Она старалась прижаться к львице как можно ближе, потянувшись, чтобы вонзить зубы. Не важно куда - куда придется. Страшный укус не пощадит. Мышцы будут изорваны в клочья, сосуды лопнут и вкусное горячее красное хлынет в жадную волчью глотку.

Отредактировано Урд (2023-04-06 15:07:14)

Подпись автора

Hour after hour of sweet pleasure, pleasure After this I guarantee you'll never wanna leave Shut your eyes and think about what I'm about to do Sit back, relax, I'll take my time this loving's all for you (с) Jem - Come on Closer