Очередь: Game Master, Рута

Тяжёлый дух волнения множества зверей укутал зелёный пятачок джунглей, полу-мрак сгущал атмосферу. Слово всезнающего Провидца по важности уступало только посланиями самого Белопёрого Божества, неудивительно, что каждый зрелый зверь тот час же поторопился к Логову, бросая другие дела. Толпа собиралась плотная, в другом случае задавившая бы маленькую Руту, но соратники не промедляя теснились, едва чуяли её приближение. Тому поводом было отнюдь не уважение к её персоне, а источаемый ею дурной смрад.
Когда её ушей достигло известие о собрании, Рута находилась в середине изучения внутренностей вепря, умирающего от неизвестной ей хвори, и ныне её шерсть пропиталась гремучей смесью из желчи, крови и свиного запаха. Волчица только и успела, что упокоить больного зверя и отмолить его останки, не смея тратить драгоценные минуты на затяжные ритуалы приведения себя в порядок. Кажущаяся обычно столь холодной к проишествиям внутри стаи, Рута двигалась рванной, порывистой походкой, неловко спотыкалась и чуть ли не налетала на каждого, кто не успел вовремя отодвинуться. Какая-то львица сердито замахнулась лапой со втянутыми когтями, когда маленькая волчица неосторожно наступила той на хвост. Рута будто и не заметила внушительную пядь, всего на сантиметр-другой промахнувшуюся мимо её ушей. Задрав голову вверх, она силилась разглядеть меж чужими спинами камень, с которого вот-вот должен выступить Провидец.
В какой-то момент толпа оттеснила её к окраине собрания, недалеко от первых рядов, и Рута припала на задние лапы, вымученно выдохнув. Волнение перед грядущим событием открыло лазейку через которую в её душу лились чужие чувства. Нетерпеливая грубость Русне давила на грудь, отзывалась предательской дрожью в лапах, от чего каждый шаг вилял из стороны в сторону. Внутри головы разливался удушливый шум, чужие голоса горячо обсуждали что-то, пусть и неразборчиво как через стену, но ощутимо близко.
Несколько раз захватив воздух полной грудью Рута сосредоточила внимание на окружающих её голосах состайников, медленно и верно отесняя голоса внутренние. Ответом стала волна чужой досады, вздыбившая на несколько мигов её шерсть. Рута оставила эти капризы без внимания и чтобы полностью очистить разум, принялась повторять вполголоса привычную мантру-молитву Ворону до тех пор пока Провидец не покажет себя.
— ...стерегущий души наши,
от слепого рассвета до последнего заката,
во все времена без устали и огреха,
меряющий сердца наши праведным взором,
укажи верный путь в беззвёздную ночь,
веди словом Своим по тропам тёмного леса.
И да коснётся истина Твоя разума смертного,
а воля Твоя преисполнит грешную душу,
дабы выстоять против козней лукавых,
дабы творить угодное Тебе дело,
во все времена без устали и сомнения,
шагать по избранному Тобою пути...

Подпись автора

Живущий под кровом Всевышнего
под сенью Всемогущего покоится,
говорит Господу:
«Прибежище моё и защита моя,
Бог мой, на Которого я уповаю!»
Он избавит тебя от сети ловца,
от гибельной язвы,
перьями Своими осенит тебя,
и под крыльями Его будешь безопасен;
щит и ограждение — истина Его.
Не убоишься ужасов в ночи,
стрелы, летящей днём,
язвы, ходящей во мраке,
заразы, опустошающей в полдень.

Рута умолкла и распахнула шире глаза, едва учуяв волну нового настроения толпы: благоговение. Несколько солнечных лучей пробивались сквозь тесный полог тропических деревьев, освещая камень с которого Провидец взирал на своих подопечных, потонувших в потёмках. Словно сам Всевышний направил свет небесного светила, подчёркивая важность предстоящей сцены. Её чувствуют все собравшиеся звери с каждым тяжёлым словом, гулко раздающимся на опушке, пресекая праздные шёпотки. Непривычная мрачность Провидца заставляла сердце Руты трепетать и не только её: она чувствует как предательский дух тревоги змеится меж собравшихся, крадучись как хищник выследивший свою добычу и готовящийся вот-вот напасть. Пока Провидец делал паузу, где-то из закоулков сознания возникает ласковый шёпоток и интересуется:
«— Боишься, Рута?»
Рута дёргает сперва одним, затем другим ухом, словно отгоняя особо назойливую муху, но шёпоток липнет к мыслям сладким мёдом:
«— Ты точно готова к тому, что уготовил тебе твой Бог? Не дрогнешь, когда узнаешь? А вдруг...»
— Не попекай меня, - тихо, но строго прерывает её Рута. Несколько пар глаз оборачиваются мимолётно на неё и тут же возвращаются обратно к камню Провидца. Кто-то шыкнул, на что Рута примирительно прижала уши к голове и чуть опустила нос.
Пусть разговоры сама с собой притягивали к ней косые взгляды Руте было премного проще пресекать поползновения душ внутри себя вслух, нежели мысленно. Мысли имеют свойство путаться, теряться, метаться в разные стороны, сказанное же слово имеет осязаемый вес и место. Вот только прямо сейчас оно было совершенно некстати.
Мигле продолжила шептать, пытаясь опутать своими речами как петлёй, но как только Провидец вновь подал голос, она тут же стушевалась, оставив после себя лёгкую мигрень. Рута сменила позу, чтобы вес её не давил на заднюю хромую лапу и навострила свои чувства. Запах всеобщего беспокойства стал интенсивнее, кольцами сжимаясь на толпе подобно анаконде, душащей свою жертву.
Мертволицые...
Первый миг-другой она силилась понять, о чём говорил Провидец, затем в сознании всплыли смутные обрывки фраз, которые она слышала то тут, то там, когда сталкивалась на северных границах со странствующими одиночками. Рута мало уделяла внимания другим и их байкам, поэтому картинка в уме складывалась всё ещё несостоятельная, но раз сам Провидец завёл разговор об этих загадочных волках, значит дело серьёзнее некуда. Сколько вопросов разом хлынуло в голову, один тревожней другого: кто они? Откуда взялись? Какое зло замышляют?
Сколько их? Почему именно сейчас? Какая сила покровительствует им? Что скажет Белый Ворон? Чего стоит ожидать?.. Рута переминается с лапы на лапу, снедаемая зудом любопыства, которое с трудом сдерживает, желая услышать остальную речь Провидца.

Подпись автора

Живущий под кровом Всевышнего
под сенью Всемогущего покоится,
говорит Господу:
«Прибежище моё и защита моя,
Бог мой, на Которого я уповаю!»
Он избавит тебя от сети ловца,
от гибельной язвы,
перьями Своими осенит тебя,
и под крыльями Его будешь безопасен;
щит и ограждение — истина Его.
Не убоишься ужасов в ночи,
стрелы, летящей днём,
язвы, ходящей во мраке,
заразы, опустошающей в полдень.

Рута сидела неподвижно как окаменевшая и пялилась невидящим взором куда-то меж стволов деревьев. Казалось, что эти мрачные гиганты ещё теснее обступили опушку, вот-вот отрежут любой путь к отступлению. К горлу подкатил ком, грудь сжало невидимыми тисками, Рута дышит быстро, поверхностно и её голова принимается кружиться. Шерсть шевелилась вдоль хребта как по своей собственной воле и порывы ветра проникали ледяными когтями под самую кожу.
Толпа вокруг неё зашевелилась, чуть ближе подступилась к Провидцу, и множество разных голосов заговорили наперебой:
— Как мог Шварджи так поступить?!
— На что способны эти монстры?
— Разве их нельзя остановить? Мы же не можем сидеть сложа лапы!
— Знают ли уже северяне и южане? Нужно ли их предупредить?
— Ждёт ли нас всех после смерти та же участь?
Злые и напуганные голоса сливались в однородную массу режущего слух шума. Рута не различала даже голоса других своих душ, с тройной силой оживших едва они учуяли её потрясение. Запах всеобщего страха был слишком вездесущим, подавляющим как гигансткая морская волна, утаскивающяя на дно всё, что попадёт в её сети. Руту начинает бить дрожь и она пытается подняться на лапы, но те не слушаются. Неловко завалившись на бок, она чувствует, что её ныне трясёт вовсе не от холода, а нечто похожего на лихорадочный жар. Её душу снедало нездоровое любопытство, воинственное веселье, жажда броситься в путь, мордой к морде встретиться с живыми мертвецами...
Единственная мысль, которая действительно принадлежала ей была всего лишь желанием спрятаться куда-то, где не будет ни криков, ни тревожных запахов. Эта мысль вертелась как червяк на крючке.
«— Бедная ты, тебе нужно отдохнуть. Давай я возьмусь за это тяжкое тело, а ты поспишь... прикрой глаза, всё будет хорошо.»
— Молчи... лгунья...
«— Да ты только глянь на неё! Слабачка, слабачка! Давай, заплачь, позови боженьку. Твой ворон не спасёт тебя от живых мертвецов, он их сам боится, ха-ха-ха-ха!»
— Что ты можешь знать... о Белом Хранителе...
Рута чувствует что ещё немного и две демоницы присвоят её тело себе, вгрызясь в неё в долгожданный момент слабости как оголодавшие гиены. Голова кружиться ещё сильнее, но волчица всё же заставляет себя подняться на лапы. Она поднимает голову и глядит на зверей, волнующихся под камнем Провидца подобно штормовому морю. Она не смела даже помыслить о том, чтобы подойти ближе — затопчут ещё и сами не заметят.
Её лапы уже норовят унести её в несколько разных сторон. Вместо того, что поддаться им, Рута вскидывает голову ввысь, пока в затылке не начинают ныть мышцы и смотрит сквозь прорехи древесных крон. Её голос дрожит как тонкая яичная скорлупка, что вот-вот разлетится осколками, а говор её быстрый, торопливый:
— В миг величайшей своей слабости,
в минуту отчаяния и сомнения, что точат грешное сердце
я поднимаю очи к царству Твоему, бескрайнему небосклону
и молю не бросить мой дух слепо блуждать в темноте.
Наполни чашу разума моего Своей мудростью,
и не убоюсь я злодеяний еретиков, осмеивающих дело Твоё,
ведь вера в Тебя — опора моя, доверие Тебе — суть моего бытия.
Избавь меня от лжи жестоких и лукавых, отвергнувших Твоё благо,
вознесси выше заблуждений склочных, вложи в думы истину Свою,
и уста мои восславят имя Твоё имя, а душа выстоит против ужасов Ночи.
Твоё милосердие осенит наши лики, Твой закон станет нашим спасением,
да будет так и никак иначе!
Молитвенный поток слов ослабил внутренний натиск душ, но слишком раззадоренные они отказывались так просто сдаться. Разум говорил Руте искать другие методы заземлиться и восстановить контроль, а сердце, по-детски наивно, ждало хоть бы крошечный намёк на божественный знак.

Отредактировано Рута (2023-02-07 01:12:07)

Подпись автора

Живущий под кровом Всевышнего
под сенью Всемогущего покоится,
говорит Господу:
«Прибежище моё и защита моя,
Бог мой, на Которого я уповаю!»
Он избавит тебя от сети ловца,
от гибельной язвы,
перьями Своими осенит тебя,
и под крыльями Его будешь безопасен;
щит и ограждение — истина Его.
Не убоишься ужасов в ночи,
стрелы, летящей днём,
язвы, ходящей во мраке,
заразы, опустошающей в полдень.

Рута следит за неспешно плывущем по воздухе белоснежному пёрышку, двигая головой ему в такт, пока то не приземляется точнёхонько перед ней. Драгоценный дар небес одним своим видом дарит умиротворение, за что Рута в благодарность любовно касается его носом. Крошечные опахала щекочат чувствительную кожу, пока внутри не зарождается предательский зуд. Не сумев подавить телесную реакцию, она звонко чихает, резким выдохом вынудив пёрышко унестись в новый полёт и скрыться с глаз. Рута не печалиться — божий знак своё дело выполнил и теперь ушёл по другим одним небесам ведомым делам.
«— До глубины моей души я тронута Твоей заботой, Всевышний. Вечером я обещаю поднести тебе жертву более угодную Твоей сущности, а пока прошу лишь принять мою благодарную молву.»
Голоса волчиц продолжают ёрничать и ворчать, но между ними и Рутой выросла новая внутренняя стена, благодаря которой любые колкие слова становились столь же неразборчивы как говор морских волн. Впрочем, окончательно Руте не полегчало, она всё ещё чрезвычайно остро чувствовала настроение обоих волчиц, их противоположно разный темперамент терзал тело противоречивыми импульсами. Держать их под контролем требавало немало концентрации, поэтому Рута не уловила всей речи Провидца, кроме последних фраз.
Добровольцы уже принялись собираться в кучку, остальные же звери отошли ближе к краям опушки, чтобы дать им пространство. Рута чует среди некоторых нетерпение, видно жаждали они уже разойтись, чтобы как следует обдумать и морально подготовиться к грядущему. Сама же она серьёзно хмурит морду, хвост бьёт по земле в такт её тяжёлым думам.
Зло, которое сейчас творилось зубами Мертволицых, которое требовалось остановить, недвумысленно намекало на то, что скорее всего придётся вступить с этими чертями в бой. А Руте с её телесными пороками на поле боя было не место. Пусть Белый Ворон и одарил её новыми силами, прибегала она к ним редко и пользовалась с чрезвычайной бережностью, как правило в медицинских делах. Но всё же Рута семенит ближе к камню Провидца и группе добровольцев, и повышает голос:
— Путь к Северу не близкий, есть ли ещё время? Понадобится ли брату помощь целителя, если не опоздаете? - она смотрит прямиком на Провидца, без слов спрашивая его разрешения и благословения, ибо плескалось ещё в глазах её сомнение.

Подпись автора

Живущий под кровом Всевышнего
под сенью Всемогущего покоится,
говорит Господу:
«Прибежище моё и защита моя,
Бог мой, на Которого я уповаю!»
Он избавит тебя от сети ловца,
от гибельной язвы,
перьями Своими осенит тебя,
и под крыльями Его будешь безопасен;
щит и ограждение — истина Его.
Не убоишься ужасов в ночи,
стрелы, летящей днём,
язвы, ходящей во мраке,
заразы, опустошающей в полдень.

Рута медленно кивает, соглашаясь с мудростью Провидца. Неведомо ещё было на что способны мертвецы, что вернулись в жизнь усилиями чёрной магии. От понимания того как они убивают зависела стратегия сопротивления. Едва в её голове необходимый кусочек паззла встал на своё место, Рута шагнула вперёд и склонила голову.
— Правду говорите, Преподобный Провидец, поэтому я пойду с вами на Север. — договорив, она подняла решительный взгляд на Провидца, а на других не смотрела. Не хотелось вновь поддаться сомнению, если у кого-то из добровольцев скиснет мина от перспективы путешествовать в компании хромой волчицы, которая могла замедлить их марш. Но раз Провидец её не отгоняет, значит, её помощь будет нужна, а значит отвернуться, поджав хвост, будет безответственно с её стороны.
Где-то в глубине разума души Мигле и Русне окончательно успокоились, лишь их общее волнение посылало горячие волны вдоль хребта. Добились своего, думала Рута. Несомненно и их вина присутствовала в этом решении, ведь им поглядеть на Мертволицых было всяко интереснее, нежели ней. Но как говорится...
...лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.

===> Фанатики: Лес фей

Отредактировано Рута (2023-02-10 17:16:02)

Подпись автора

Живущий под кровом Всевышнего
под сенью Всемогущего покоится,
говорит Господу:
«Прибежище моё и защита моя,
Бог мой, на Которого я уповаю!»
Он избавит тебя от сети ловца,
от гибельной язвы,
перьями Своими осенит тебя,
и под крыльями Его будешь безопасен;
щит и ограждение — истина Его.
Не убоишься ужасов в ночи,
стрелы, летящей днём,
язвы, ходящей во мраке,
заразы, опустошающей в полдень.

GM-Них