Погрязшая в дурмане собственного превосходства Хвоя не замечала опасности, покуда резкий порыв звериной мощи не швырнул её, словно щепку, в сторону. Она даже удивиться не успела, довольно мягко врезавшись в тушу поверженного, ещё не остывшего зверя. Впрочем, силы удара было достаточно, чтобы волчица, покачиваясь, потратила несколько секунд на понимание происходящего и налаживание работы собственных опустевших от удара лёгких.

Лишь на мгновение она выхватила из толпы фигуру сгорбившегося в рвотных спазмах волка. Паршивец стоял на выгодной для атаки позиции, и Хвоя сразу почуяла, что именно он сшиб её с ног.
«Недурно,» — хищно ухмыльнулась она, облизнувшись. Шерсть на морде покрылась багровой тягучей полоской: падая, прикусила собственный язык. Интерес к обескураженному доселе противнику моментально испарился. Вперив расслабленный и чуть раздражённый взгляд в Тантала, сука медленно двинулась на него, когда путь ей перегородила крупная кошка, обходившая тело мертвеца.
Досадно.
Сука надеялась, что запах львиц ещё нескоро материализуется в образы. Дело явно не обошлось без вмешательства чёртовых культистов, ведь сами львицы физически не способны были так быстро преодолеть реку. Придётся временно отвлечься от зудящего желания отомстить за унизительный полёт.

— Привет, — до нелепости искренно улыбнулась Хвоя пока ещё озадаченной львице и резко сорвалась с места, молнией разя прямо в лапы кошке. Чудовищная скорость и короткое замешательство превосходящего размерами оппонента в расчёте Хвои должны были привести как минимум к падению не успевшей мобилизоваться для атаки кошки. При лучшем раскладе успеет ухватить область ближнего к волчице левого запястья, раздробив оное и лишив опасную соперницу минимум одного орудия.

Подпись автора

My girl, my girl, where will you go? I'm going where the cold wind blows In the pines, in the pines Where the sun don't ever shine I would shiver the whole night through

— История Eweroun —

Драка разгорелась нешуточная. Вот уже и львица получила тяжелые раны, и, скорее, всего тоже останется здесь, пополнив счет трупов. «И все ради мертвого медведя» - подумал волк, неожиданно для себя уловив в своих мыслях некоторую насмешливость. Даже в голодные годы мертвечина, наверно, не вызывала таких  битв вокруг себя. Ладно они, Атеисты, для них почивший Макут был своим, твари с масками на мордах убили их собрата, но Фанатики... Неужели они готовы столь яростно, не жалея своих шкур и жизней, драться за любой труп хищника или не только, чтобы отправить его... к своему богу, или к кому там они хотят его отправить?
От внимательных глаз Змея не укрылось то, что с красным волком происходило что-то непонятное - челюсть его странно дергалась. Дымчатый подумал, что это, вероятно, тоже результат воздействия Фанатиков. Поскольку ему не приходилось видеть применения их способностей раньше, он с интересом наблюдал за происходящим. Это была отличная возможность ознакомиться с ними без риска для себя. Опасная штука, учитывая, что позволяет наносить вред без прямого контакта - мертвомордому того гляди вывернут челюсть, а где тот, кто это делает, еще поди пойми и доберись до него. Может, он вообще из тех, что за рекой? Как сопротивляться воздействию этих способностей? И может ли красношкурый, даже с его невероятной силой, что-то противопоставить? Одним словом, Змею было очень любопытно. Вдруг он сможет увидеть что-то полезное, что пригодится в дальнейшем? К примеру, в случае возможного противостояния с Фанатиками.

Меж тем,  волк отчетливо начал осознавать, что влезь он в драку ранее, скорее всего, уже догонял бы  Макута в его пути в вечный покой - ему, обычному зверю с обычными способностями тут ловить нечего. Но к легкому страху, что начинал холодом расползаться по венам, примешивался интерес, желание узнать, что же это за пахнущие падалью волки такие и на что они способны. Настоящего ужаса от того, что вступить в драку с ними, вероятно,  придется, Змей все же не испытывал - он холодно относился как к жизни так и к смерти, и она его если и пугала, то это был в большей степени страх перед неизвестным, нежели концом своего существования. Тем временем, он в оба уха слушал, не раздадутся ли за спиной быстрые шаги своих, ловил носом запахи, ища знакомые. Но соплеменников все еще не было.

Отредактировано Змей (2023-04-28 14:26:42)

Подпись автора

Но не надо рассказывать сказки
Про какие-то там чудеса
Все равно все окажутся в яме,
Хотя и тешат надежду на небеса
(с) Фактор Страха - Выше сил

Давление. Сопротивление.
Рокот в ушах. Шум в черепной коробке.
Комок пульсирующей боли — бесконечно далеко за спиной. Крошечные камушки колятся. Вонзаются в подушечки передних лап.
Рута глядит на себя. Изнутри. Рута не отрывает взгляда от остальных. Снаружи.
Река неистово бурлит всего на расстоянии лапы. Её мощь так и норовит утянуть её разум. Дальше по течению, на самое дно.
Трепыхание красношкурого волка не вызывало у неё особых чувств. Все сопротивлялись невидимым инструментам врачевательницы. Но они постоянно соскальзывали, вынуждая заново и заново корректировать их положение. Рута смирилась с неизбежностью порочных результатов за несколько мигов до того, как отделила несколько зубов от чужой кости.
Фантомный привкус соли на языке. По мыслям хлыстом бьёт одной ей слышимый воодущевлённый лай.
«— А теперь запихни эти зубы ему по самые лёгкие!» - тут же следует дикая команда.
Рута горбится, вздрагивает будто некто толкает её в левое плечо и только шире раставляет лапы. Чужая воля просачивается в её собственную, сжимает оторванные зубы в один липкий, кровавый комок и рвётся внутрь раненой пасти с горячечным садизмом. Рута позволяет этому случиться и лишь, с прежней сосредоточеностью, держит чужую волю ровно, подпитывая своими силами.
Рута видит себя. Со стороны. Видит собратьев, рвущих убийцу со всех сторон, пока его внимание находится в её невидимых зубах. Она обязана продолжать. Даже ценой целостности своего разума, даже ценой своей морали.
«— Да прости страсть мою грешную, Всевышний,
Да не дай погибнуть в омуте моего рассудка.
Убереги меня как силюсь я уберечь моих братьев,
Молю, не оставляй нас наедине со злом.»
Река кипит неведомой её смертному разуме силой, ведомая неисповедимыми путями Господни. Рута продолжает сопротивляться её течению. Пока мир вокруг продолжает медленно, но верно растекаться на составляющие.

Подпись автора

Живущий под кровом Всевышнего
под сенью Всемогущего покоится,
говорит Господу:
«Прибежище моё и защита моя,
Бог мой, на Которого я уповаю!»
Он избавит тебя от сети ловца,
от гибельной язвы,
перьями Своими осенит тебя,
и под крыльями Его будешь безопасен;
щит и ограждение — истина Его.
Не убоишься ужасов в ночи,
стрелы, летящей днём,
язвы, ходящей во мраке,
заразы, опустошающей в полдень.